Основные тенденции и главные фильмы смотра этого года.
Пермская «Флаэртиана» — один из самых важных российских фестивалей документального кино. Почти все отобранные фильмы рассказывают историю конкретного человека — героя, который, подобно Нануку с севера, проживает часть своей жизни перед камерой документалиста. Режиссёр, в свою очередь, довольно бесцеремонно вторгается в будни своего персонажа: формирует собственную оптику и конструирует через неё новый, целостный мир на экране. Способов снять героя множество. Есть метод включённого наблюдения (самый распространённый путь, но отнюдь не самый простой), есть разного рода манипуляции: в программе этого года, например, был фильм, где все обстоятельства истории главного героя были подстроены режиссёром. Так или иначе, персонаж документального кино всегда уязвим перед создателем фильма, потому что не может повлиять на создание своего собственного образа.
Но часто человек выглядит ещё более беспомощным по отношению к миру, в котором живёт, и задача документалиста — это зафиксировать. Абсолютное большинство фильмов международного конкурса «Флаэртианы-2024» — о людях, которые находятся в конфронтации с их окружающей средой: либо открыто противостоят ей, либо противопоставляются на экране, либо пытаются, блуждая наугад, найти в ней «своё место». В фильме «Против ветра» Татьяны Соболевой ногайка Гульфира борется с наступающей пустыней, но потом оказывается беспомощна, когда её сыновей забирают на фронт. Главный герой кыргызстанской короткометражки «Медик» в одиночестве пробирается сквозь снега и горные вершины, чтобы доехать до своих пациентов и помочь жителям маленьких деревень (кино получается своеобразными «Записками юного врача» из современной Центральной Азии). В завораживающей картине «Клиника», премьера которой состоялась год назад в основной программе IDFA в Амстердаме, главный герой тоже доктор, только живёт в Мьянме, занимается психиатрией и в свободное время, пока его страну лихорадит от военных столкновений, снимает фильмы. Израильтянка Хеня Бродбекер (героиня и режиссёрка фильма «Нас трое») растит ребёнка-аутиста в ультраконсервативной еврейской общине, француженка Эви («Эви и я», реж. Элен Бар) пытается радоваться миру после того, как ослепла, а девочка Настя, подопечная «Дома с маяком» («Можно я не буду умирать?», реж. Елена Ласкари), вступает во взрослую жизнь, зная о своём смертельном диагнозе. Добрая половина фильмов конкурсной программы так или иначе связана с темой болезни — и режиссёры везде осмысляют её немного по-разному. Не только как «крест, который должен нести на себе человек», но и как метафору человеческой жизни в целом — полной страхов и одиночества.

кадр из фильма "Клиника"
Но два главных фильма «Флаэртианы» не про болезни и не про страдания. Наоборот, венгерский «Кикс» режиссёров Балинта Ревеша и Давида Микулана и голландский «Стекло, моя несбывшаяся жизнь» Рогира Капперса — это фильмы и оптимистические, и меланхоличные одновременно. Обе работы — про путь конкретного человека, растянутый во времени. В «Киксе» это путь мальчика, который растёт на улицах Будапешта: авторы снимали своего героя на протяжении 12 лет и смонтировали настоящую эпопею о взрослении, Венгрии, азарте и человечности. В «Стекле…» (фильм, получивший главный приз фестиваля) герой, на первый взгляд, совсем другой: пятидесятилетний нидерландец, который переживает кризис среднего возраста и, чтобы найти смысл в жизни, учится играть на стеклянных бокалах. Но стоит присмотреться поближе, и увидишь, что герои обоих фильмов внутренне очень даже схожи: это одинаково непосредственные, открытые, успешные и неудачливые одновременно, немного потерянные, наслаждающиеся жизнью люди, пытающиеся найти своё место в мире. Оба на экране совершают настоящие путешествия и во времени, и в пространстве, даром что в одном фильме действие происходит исключительно в Будапеште, а в другом — на нескольких континентах. В финале же картины как бы ни к чему и не приходят: рассказанные документальные истории будто бы противятся искусственному завершению и именно поэтому внушают надежду.
Главные герои фильмов «Кикс» и «Стекло…» не противопоставляются миру напрямую, но постоянно взаимодействуют с окружающей их средой, блуждают в ней и пытаются устоять перед её отстранённостью. Абсолютное большинство персонажей российских фильмов на «Флаэртиане-2024» тоже миру не противостоят (исключения — героини фильмов «Против ветра» и «Можно я не буду умирать?»). В фильмах национального конкурса герои либо сливаются с их окружением, либо оказываются просто растерянны перед лицом реальности. Героиня фильма «Лосёнок» Елены Копцевой болезненно переживает расставание с сыном, который поступает в суворовское училище. Герой картины «Последний материк» Василисы Юренковой рефлексирует собственное отцовство и задумывается над тем, что важнее: дети или работа. А в картине Сергея Дорогова «Лицо» молодой человек едет из родной Якутии в Москву и пытается пробиться во взрослую жизнь — но столичная жизнь оказывается не такой, какой видится со стороны.
кадр из фильма "Кикс"
Кроме того, отсматривая российские фильмы «Флаэртианы» можно заметить и ещё одну разновидность уязвимости. Уязвимость авторов, которые не до конца понимают, как подступиться к некоторым особенностям времени, в котором живут. В частности, контекст, связанный с современными военными конфликтами, давно перешёл из политического в бытовое, и поэтому иногда упоминается на экране. Другое дело, что зачастую он не рефлексируется и не изучается, а подаётся как бы вскользь, становится лишь декорацией, обусловленной внешними обстоятельствами (в объектив камеры попадает или баннер у автомобильной дороги, или неаккуратно брошенная в диалоге реплика). Самая грамотная работа в этом направлении была проделана в одном из наиболее удачных фильмов студенческого конкурса — в «Приличном человеке» студентки МШНК Насти Желтовой, где включённый телевизор и большие нарративы осмысляются чуть ли не как обязательный атрибут жизни пенсионера в России. При этом невозможность показать что-то предельно важное на экране всё равно, конечно же, чувствуется — и это уже уязвимость даже не автора, а творческой деятельности как таковой.
Иван Пуляев
Главное фото: кадр из фильма "Стекло, моя несбывшаяся жизнь"